Газовые прогнозы МЭА
Доля газа в мировом «энергетическом миксе» будет расти
Быстро меняющаяся ситуация на глобальных газовых рынках создает новые вызовы. Замедление роста потребления в Азии спровоцировало сокращение импортных поставок СПГ, толкая газовые цены вниз. Эксперты Международного энергетического агентства в отчете «Medium-Term Gas Market Report 2016» прогнозируют тренды развития газовой индустрии, основные выводы которого мы и представляем нашим читателям.
Глобальный рост спроса на газ замедляется, несмотря на падение цен
После стагнации 2014 года в прошлом году мировой спрос на газ, похоже, вернулся к росту, который все же остается значительно ниже среднего исторического уровня. Так, за последние десять лет этот показатель составлял 2,2%, а начиная с 2012 года – 1%. Согласно оценкам МЭА, объем потребления «голубого топлива» достигнет к 2021 году 3,9 трлн м3, увеличившись по сравнению с 2015-м на 340 млрд м3. Таким образом, среднегодовой прирост в ближайшие пять лет прогнозируется на уровне 1,5%.
Замедление темпов роста спроса на первичную энергию и снижение энергоемкости мировой экономики сокращают рост спроса на все виды ископаемого топлива, включая газ. Трансформация энергосистемы Китая и вялый экономический рост в странах с развитой экономикой создают факторы, сдерживающие увеличение спроса на энергию в целом, что не может компенсироваться даже более низкими ценами на УВС. Это означает, что доля газа в мировом «энергетическом миксе» в течение следующих пяти лет будет по-прежнему незначительно расти, даже несмотря на замедление роста спроса на сам газ.
В секторе генерации электроэнергии есть факторы, ограничивающие возможность более быстрого повышения доли пусть и подешевевшего газа. В Азии, где падение газовых цен оказалось самым большим, темп рост спроса на него все же сократился. Отсутствие прямой зависимости между спросом и ценой свидетельствует о том, что влияние дешевого газа компенсирует другие факторы. Как и предупреждали эксперты МЭА в своем предыдущем докладе, газу трудно конкурировать с более дешевым в транспортировке углем в условиях сокращения издержек и продолжения политики поддержки возобновляемых источников энергии. Хотя низкие цены на углеводороды и повышают риск снижения господдержки ВИЭ, все же нет очевидных свидетельств его реализации, поэтому спрос на газ остается слабым.
Продолжающееся в США стимулирование солнечной и ветряной энергетики на федеральном уровне обеспечит их дальнейшее активное внедрение до конца этого десятилетия. Вслед за европейскими трендами в развитии теплогенерации в Штатах ожидается спад, поскольку увеличение выработки низкоуглеродной энергии обгоняет скромный рост всего сектора. В период до 2021 года общая выработка электроэнергии в США, по прогнозам, поднимется примерно на 150 тераватт-часов, что составляет около половины прироста, полученного за предыдущие шесть лет. Учитывая, что цены на газ вряд ли упадут значительно ниже уровня 2015 года (тем самым истощая потенциал переключения с угля на газ), дальнейший рост газовой генерации будет возможен только за счет замены некоторых угольных станций, выводимых из эксплуатации ввиду старения. В этой связи в МЭА ожидают, что газовая электроэнергетика в США окажется в состоянии застоя, с риском скатиться в рецессию.
Рост спроса на газ в КНР в прошлом году резко замедлился, составив около 4%. Для сравнения: в 2009–2014 годах этот показатель в среднем достигал 15%. В среднесрочной перспективе некоторая слабость китайского газового рынка сохранится на фоне снижения экономической активности, тем не менее прошлогоднее замедление было усилено временными факторами. В отличие от нефтяных котировок цены на газ в Китае оказались не настолько гибки, чтобы быстро учесть падение международных бенчмарков. Результатом стали потеря конкурентоспособности газа и замещение его на нефтепродукты в промышленном секторе. В условиях достижения дна мировыми ценами на нефть и по мере сокращения разрыва между стоимостью газа на внутреннем и международном рынках спрос китайских предприятий на голубое топливо должен восстановиться.
Похоже, что оценки игроков в отношении рынка КНР также оказались слишком пессимистичными: в то время как объем производства замедляется, китайский спрос на газ только выигрывает от попыток отказаться от угольной генерации и решить проблемы загрязнения воздуха. Газовая генерация в Поднебесной продолжает расти опережающими темпами, что отражает усилия правительства по увеличению доли газа в энергетическом балансе страны. Как показывает опыт Пекина, где потребление газа с 2010 года увеличилось в 2 раза, ужесточение экологических норм может оказывать большое положительное влияние на использование газа. Доступность достаточных объемов предложения должна способствовать замещению угля газом, содействуя поддержке средних темпов роста газового потребления в КНР на уровне 9%.
Тренды китайского рынка вполне определены. Однако именно Китай несет в себе самый большой риск со стороны спроса для текущего прогноза МЭА. По мере углубления экономической и энергетической трансформации страны оценивать взаимовлияние более медленной промышленной активности и ужесточения экологической политики становится все труднее. К примеру, если природоохранные требования будут внедряться медленнее, чем ожидалось, расширение китайского спроса на газ также резко замедлится. При этом если рост потребления голубого топлива в Китае стабилизируется на уровне 2015 года, то и дополнительных объемов импорта до конца десятилетия не потребуется. В этом случае избыток предложения на мировых рынках газа может сохраниться вплоть до 2021 года.
Что касается индийского рынка, то здесь, по прогнозу МЭА, рост спроса будет весьма энергичным – со средним годовым показателем почти 6%. Такое увеличение знаменует важный поворотный момент для газового сектора Индии, который в последние годы страдал от падения спроса на фоне снижения внутреннего производства и очень высоких цен на импорт СПГ. Резкое падение международных базовых цен в сочетании с существенным пересмотром политики внутреннего ценообразования, а также продолжающееся строительство газовой инфраструктуры должны стимулировать рост спроса на высокочувствительном к ценам индийском рынке.
На Ближнем Востоке более дешевая нефть и замедление экономической активности снижают динамику газового потребления как в электроэнергетике, так и в промышленном секторе. Однако ключевой вызов остается на стороне предложения, поскольку ряд стран региона пытается решить проблему повышения газового производства до уровня, соответствующего приросту базового спроса.
Что касается рынка Европы, то здесь общий прирост генерации остается слабым, а внедрение ВИЭ хотя и более медленно, но продолжается. При этом вывод из эксплуатации угольных и ядерных энергетических мощностей снимет давление на газовые источники энергии. Это оставит некоторое пространство для возврата к газовой генерации. Насколько она увеличится, будет зависеть как от соотношения цен, так и от прогресса дальнейшей интеграции европейской энергосистемы. В МЭА ожидают весьма скромного подъема общего спроса на газ, когда рост потребления в электроэнергетике будет компенсировать некоторое снижение в жилищно-коммунальном секторе. Поскольку реконструкция жилого фонда по-прежнему идет очень медленно, влияние повышения энергоэффективности на газопотребление в ближайшие пять лет, скорее всего, будет относительно низким.
Добыча газа в США замедляется, но по-прежнему будет обеспечивать треть мирового дополнительного прироста
Слабый спрос, низкие цены и резкое сокращение инвестиций приведут к замедлению роста мировой добычи газа в долгосрочной перспективе. Объемы добычи в США, как ожидается, останутся практически неизменными в 2016–2017 годах, подвергаясь давлению от падения производства попутного газа и гораздо более медленного роста в других сегментах. Учитывая резкое падение цен на углеводороды, стагнацию добычи необходимо рассматривать, скорее, как достижение и свидетельство технологической и финансовой устойчивости сланцевой газодобычи. По оценкам МЭА, рынок нефти максимально приблизится к равновесию спроса и предложения во второй половине 2016 года, которое будет достигнуто в 2017 году. Это должно способствовать восстановлению роста газодобычи, постепенное же повышение цен на нефть должно улучшить экономику попутного газа. Значительное сокращение издержек, достигнутое во время спада, позволит возобновить буровые работы с гораздо меньшими затратами, чем раньше. В целом в период до 2021 года добыча газа в США должна увеличиться более чем на 100 млрд м3, что составляет одну треть общемирового прироста.
В Европе наблюдается ужесточение конкуренции производителей. Темпы роста добычи в России и прикаспийских странах сокращаются вдвое по сравнению с уровнем, зарегистрированным в 2009–2015 годах. Слабый спрос в Европе и замедление темпов увеличения потребления в Китае – двух ключевых экспортных каналах для российского и каспийского газа – негативно влияют на перспективы добычи в регионе. Большие объемы поставок СПГ усиливают конкуренцию среди производителей: избыточные мощности регазификации позволяют Европе и Китаю вести ценовой арбитраж между трубопроводным газом и СПГ.
Газовые балансы европейских государств указывают на разительные изменения в операционной среде «Газпрома». Избыток предложения на мировом рынке СПГ приведет к жесткой конкуренции со стороны производителей из США и Катара, которые намерены вести борьбу за доступ к европейским потребителям. Чтобы достичь заявленной стратегии сохранения доли рынка в Европе, «Газпрому» необходимо принять более конкурентоспособный механизм ценообразования, чем в прошлом.
Процесс восстановления равновесия на газовом рынке может занять больше времени, чем в нефтяном сегменте. По оценке МЭА, это вряд ли произойдет до конца текущего десятилетия. Газовый сектор сталкивается с двойной проблемой: большой волной нового предложения с неэластичной ценой (результат инвестиционных решений, принятых в период высоких котировок), а также структурными изменениями потребления в основном в энергетическом секторе. Более медленный рост генерации, бросовые цены на уголь и устойчивое развитие ВИЭ сдерживают возможности для быстрого роста газового рынка даже в нынешних условиях низких цен. Ожидается, что потребление газа в электроэнергетике будет расти медленнее, чем общий спрос, что снизит долю этого сектора в общем объеме прироста до трети (против почти половины в период 2009–2015 годов).
Вместе с тем к 2021 году прогнозируется увеличение глобального экспорта СПГ на 45%, причем 90% этого объема будет обеспечено за счет поставок из США и Австралии. Эта оценка основана на уже принятых инвестиционных решениях. Многие из новых проектов профинансированы и находятся на продвинутой стадии развития, имея долгосрочные экспортные контракты. Таким образом, текущие низкие цены вряд ли окажут значительное влияние на их реализацию.
Рынкам придется приложить усилия, чтобы поглотить эти дополнительные объемы предложения. Возможности Европы принимать СПГ ограничены медленным ростом спроса, дешевым углем и конкурентоспособностью российских поставок. Спрос в Японии и Корее (которые сегодня обеспечивают почти 50% мирового импорта СПГ), по прогнозам МЭА, будет находиться в состоянии застоя или даже резко снижаться в зависимости от масштаба «ядерного выздоровления» в Японии. Латинская Америка и Ближний Восток могут стать «очагами роста», но ни один из этих регионов не является естественным рынком для основных объемов по импорту СПГ.
Поэтому ясно, что траектория глобальных рынков газа – и то как быстро они будут восстанавливать равновесие, – будет зависеть от масштабов экспансии в Китае и остальной части развивающейся Азии. Этот регион имеет потенциал для большого роста спроса, но его реализация требует прогресса в сфере рыночного регулирования и природоохранных требований. Период низких цен может облегчить эту задачу. Это также должно поспособствовать строительству новой инфраструктуры для импорта в регионах, где доступа к ресурсам нет или он ограничен. По оценкам МЭА, импорт СПГ развивающимися странами Азии (включая Китай) к 2021 году должен возрасти более чем на 100 млрд м3.
Несмотря на это, прогнозируемый объем спроса недостаточен, чтобы сбалансировать рынок, особенно в 2017–2018 годах. В результате глобальная экспортная инфраструктура СПГ не сможет задействовать все свои мощности. И хотя к 2021 году загрузка производства должна восстановиться, все же оно вряд ли достигнет показателей 2011–2012 годов.
Поток новых инвестиций стремится к полной остановке
В период с 2011-го по 2014 год ежегодно принимались инвестиционные решения, позволяющие поднять экспортный потенциал мощностей СПГ на 35 млрд м3. Однако в 2015 году этот показатель сократился до 25 млрд м3. Примечательно, что большая часть новых производственных мощностей, официально одобренных в прошлом году подкреплена долгосрочными контрактами, подписанными задолго до падения цен на нефть. В результате истинное влияние обвала котировок на инвестиции в СПГ проявляется только в 2016 году: в его первой половине не было официально одобрено ни одного нового экспортного проекта. До тех пор пока спрос на газ и цены на него не поднимутся, капиталовложения в мощности по сжижению будут оставаться на низком уровне.
Сегодняшний переизбыток обусловлен предыдущими инвестиционными решениями, которые были сделаны на основе гораздо более высоких ожиданий в отношении спроса и цен. Хотя эти инвестиции обеспечивают буфер за счет временного избытка предложения, они не дают доходности для акционеров. Диверсификация поставок газа, и в частности СПГ, из таких стран, как Австралия и США, предоставляет значительные преимущества в плане безопасности поставок для потребителей. Однако риски в этой сфере остаются большими. По оценке МЭА, сегодня около 15% всего потенциала СПГ недоступно из-за перебоев в поставках, соображений безопасности или отсутствия исходного сырья. Эти проблемы подвержены дальнейшему усугублению из-за низких цен на УВС, поскольку стабильность поставок из стран, зависящих от сырьевых доходов, может понизиться вследствие падения инвестиций в добычу природного газа. В результате, проблема глобальной безопасности газовых поставок может вновь появиться на горизонте в ближайшие пять лет.
Глобальные цены на газ останутся под давлением
За последние два года ослабление фундаментальных факторов и намного более низкие нефтяные котировки привели не только к снижению мировых цен на газ, но и к сильной конвергенции ценообразования на региональных рынках. За первые пять месяцев 2016 года средняя разница между спотовыми ценами на СПГ в Азии и США составляла всего $2,5 на миллион БТЕ (базовых термальных единиц), что разительно отличается от среднего разброса в $11, преобладавшего в 2011–2014 годах. Хорошо обеспеченные газовые рынки имеют все шансы для того, чтобы удерживать глобальные спотовые цены под давлением в течение следующих нескольких лет. При этом появление большого объема гибкого предложения СПГ из США позволяет обеспечить более тесную связь между североамериканскими ценами и спотовыми котировками на газ в других регионах. Цены в США, скорее всего, оправятся от минимумов прошлого года, поскольку внутренние нужды и резкое наращивание экспорта потребуют продолжительного наращивания темпов производства. Цены в Азии будут оставаться под влиянием уровня котировок на нефть. Тем не менее ожидается, что период избыточного предложения в сочетании с более гибкими рынками СПГ постепенно уменьшат такую связь.